|
СОТВОРЕНИЕ НЕЛЕГАЛЬНОСТИ: Портес А., Сассен-Куб С. Американский социолог Алехандро Портес (Университет Джона Гопкинса, Балтимор) принадлежит к числу наиболее авторитетных специалистов по проблемам неформального сектора (НФС) (2). В статье, написанной им совместно с Саскией Сассен-Куб (Колумбийский университет), на основе обобщения исследований 1970–1980-х гг. делается попытка осмыслить НФС как феномен, присущий всем современным странам с рыночным типом хозяйства, который является не архаичным пережитком, а, напротив, одной из форм прогрессивного экономического развития в условиях НТР. "НФС можно попробовать определить, – указывают авторы объект своего исследования, – как всю деятельность, приносящую доход, исключая ту, которая сопровождается заключением договоров и правовым регулированием. Хотя такое определение включает и преступную деятельность, этот термин обычно используется для таких видов деятельности, как производство пищи, одежды, строительство, которые в сущности не являются нелегальными, но в производстве и реализации которых отсутствует законодательное регулирование” (с. 31). Что касается включения в НФС преступной деятельности, этот вопрос остается предметом дебатов. В литературе можно встретить также определение НФС как всех видов труда, где нет 1) ясного разделения между трудом и капиталом, 2) контрактных взаимоотношений между ними и 3) такого использования рабочей силы, которое оплачено регулярной заработной платой и подпадает под законодательное регулирование (3). Такое определение подчеркивает структурную гетерогенность (разнородность) НФС, включая в него и производство для самопотребления, и мелкое производство и торговлю, и субконтракты полуподпольных предприятий и надомников. Теории индустриального развития (4) выдвигают по поводу НФС три положения. "Во-первых, эта деятельность по существу преходяща, является следствием недостаточного проникновения современного капитализма в слабо развитые регионы и, таким образом, обречена на исчезновение по мере успеха индустриализации… Во-вторых, предполагается, что принципиальная причина сохранения НФС – наличие излишней рабочей силы… В-третьих, НФС есть в первую очередь характеристика периферийных экономик (таких, как Латинская Америка, Африка, большая часть Азии), выступающая, по существу, иным выражением их слаборазвитости [underdevelopment]” (с. 32). Авторы статьи утверждают, что реальная действительность противоречит этим предположениям. В своей статье они предлагают альтернативную интерпретацию характера неформальности и ее отношения к процессу индустриального развития.
Является ли НФС лишь временным феноменом? Утверждение, что капиталистическое производство подрывает и уничтожает предкапиталистические формы производства, есть, по мнению авторов статьи, устойчивая часть марксистской теории – она находит отражение и в ленинской теории империализма, и в "Политической экономии роста" П. Барана, и в концепции И. Валлерстайна (5). Аналогичные утверждения встречаются в неолиберальных теориях развития. Так, согласно теории А. Льюиса (6), индустриализация осуществляется путем перелива сельскохозяйственных работников, чья предельная производительность стремится к нулю, в возникающий современный индустриальный сектор. Хотя и марксистские, и либеральные теории индустриализации отнюдь не утверждают, что предкапиталистические отношения исчезают немедленно, они сходятся в том, что современная капиталистическая индустриализация должна привести к быстрому спаду неформальной деятельности. Эти прогнозы, однако, совершенно не подтверждаются: "НФС доказал жизнестойкий характер периферийной экономики и существенно вырос по относительной величине и по объему" (с. 33). Эта тенденция особенно поразительна, поскольку она наблюдается не в слаборазвитых государствах, находящихся в условиях застоя, а в странах Латинской Америки, демонстрирующих высокие темпы индустриального роста. Неформальная занятость составляет 42–46% рабочей силы Латинской Америки (табл. 1). И в 1950, и в 1980 г. неформальная деятельность охватывала 30% городского экономически активного населения. Хотя статистика показывает некоторый спад неформальной занятости, подобная оценка основана на отнесении к формальному сектору всех работающих за зарплату, хотя значительная их часть трудится на микропредприятиях, не соблюдающих трудовое законодательство. С учетом этой поправки общие масштабы неформального труда в Латинской Америке в 1980 г. можно оценить в 60,3% экономически активного населения. "Независимо от того, как определять НФС, тем не менее ясно, что предсказанная тенденция исчезновения его с развитием капиталистической индустриализации не осуществилась ни в одной стране этого региона” (с. 36). Таблица 1
Составлено по: Portes A., Sassen-Koob S. Op. cit. P. 34.
Является ли НФС убежищем от бедности? И марксистские, и неолиберальные теории рассматривают НФС как прибежище для тех, кто не может найти занятости в современном секторе. Марксисты считают неформалов частью резервной армии труда или даже частью люмпен-пролетариата. Неолиберальные экономисты видят в городской неформальной экономике "ненормально распухший" третичный сектор (т. е. сферу услуг) с минимальной производительности. Если бы НФС был исключительно убежищем от бедности, то 1) средний уровень доходов неформально занятых должен быть заметно ниже, чем у работников современного сектора и 2) нашедшие работу в формальном секторе не изъявляли бы желания перемещаться в НФС. Однако эмпирические данные противоречат обоим этим прогнозам. Многочисленные исследования городских рынков труда показывают, что уровень дохода неформальных работников выше, чем у формальных (Колумбия, 1975 г.), причем доход самозанятых всегда превышает минимум зарплаты, а в некоторых случаях и среднюю зарплату современного сектора (Бразилия, 1978 г.) (7). Следует, правда учитывать, что дифференциация доходов в НФС заметно выше: исследования 1983 г. в Лиме дали коэффициенты Джини для формального сектора – 0,40, а для неформального – 0,51(8). Существуют также многочисленные примеры добровольного перемещения работников формального сектора в НФС. Исследования обувной промышленности в Колумбии (1981 г.), в частности, показали, что большинство владельцев неформальных магазинчиков работали ранее на крупных заводах и использовали затем сбережения из своей зарплаты и выходные пособия как рабочий капитал (9). Есть и другие исследования по Латинской Америке, доказывающие "текучий взаимообмен” между формальным и неформальным секторами, перемещения в оба направления. Объяснение причин: экономические функции и классовые различия Предлагаемая авторами альтернативная интерпретация утверждает, что "неформальная деятельность функциональна одновременно и для включенных в нее работников, и для крупных формальных фирм" (с. 37). "Фундаментальная причина сохранения и роста НФС в периферийных экономиках – сосуществование расширенного трудового законодательства, часто скопированного с развитых стран, и избыточного предложения труда, – указывают американские ученые. – В этом контексте фирмы имеют все стимулы пытаться избежать юридических ограничений на использование труда. Когда конкуренция повышается …усиливаются стимулы к деформализации” (с. 38). Первичным механизмом связи между формальным и неформальным секторами становится субконтракт. На рис. 1 изображены различные модели подобных связей: а) неформальная маркетинговая цепь (используя неформальные дистрибутивные сети, легальная промышленность избегает расходов на постоянных торговых агентов; так реализуются продовольственные товары, сигареты, журналы и т. д.); б) цепь "подведенного предложения” (самостоятельно работающие сборщики мусора снабжают дешевым сырьем крупные легальные фирмы); в) вертикальная производственная цепь (легальные инженерные фирмы используют неформальных субподрядчиков, которые, в свою очередь, организуют труд неформальных строительных рабочих); г) сложная производственно-маркетинговая цепь (крупные ТНК дают заказы своим подразделениям, а те, когда спрос превышает предложение, передают часть заказов местным формальным фирмам, которые, в свою очередь, передают заказы неформальным заведениям или даже работникам-на-домникам; такая организации наблюдается, например, в обувной промышленности Колумбии и в электрической промышленности Мексики).  Рис.1.Модели взаимосвязей между формальным и неформальным сектором в Латинской Америке. Теперь становится понятным парадокс неформальных заработков, которые почти такие же, как в формальном секторе, или даже выше. Главная причина в том, что участники НФС не однородны в классовом отношении. Следует различать собственно неформальных рабочих, которые трудятся без договорной организации и правовой защиты, и неформальных предпринимателей, организующих работу по контрактам с формальным сектором. Заработки неформальных рабочих в среднем значительно ниже, чем в легальной экономике. Зато заработки неформальных предпринимателей хотя и неустойчивы, но могут быть значительно выше. Данные таблицы 2 показывают, что хотя средние заработки неформалов Монтевидео и Лимы очень близки к уровню заработков работников формального сектора, неформальные предприниматели зарабатывают вдвое выше, а неформальные рабочие - от половины до двух третей. "Незащищенные работники нижней части рынка труда, таким образом, субсидируют благосостояние своих непосредственных предпринимателей, а также доходы формальных фирм, от которых зависят их предприниматели" (с. 40). Таблица 2
Источник: Portes A., Sassen-Koob S. Op. cit. P. 41.
Является ли НФС феноменом только третьего мира? Авторы статьи полагают, что противопоставление стран третьего мира, где НФС весьма велик, и развитых стран, где он будто бы почти исчез, ошибочно. Неформальная экономика развитых стран скрыта сильнее, чем в развивающихся странах. Однако при исследовании подпольной экономики есть три группы источников, которые в сумме дают целостную картину. Первый источник - работы изучающих рынок труда экономистов, которые оценивают масштабы подпольной деятельности на основе расхождений между денежными индикаторами. Они опираются при этом на предположение, что неформальные сделки осуществляются исключительно в наличных деньгах. Следует отметить, однако, что разные специалисты дают очень различные оценки, что порождает серьезные сомнения в степени их достоверности. Например, П. Гутманн оценил размеры неформальной экономики США на 1978 г. примерно в 10% измеренного ВНП, Э. Файг повысил эту оценку до 33%, а В.Танзи сократил до 4,4% (10). Второй источник - информация о мелком бизнесе (фирмах, применяющих менее 10 рабочих). Хотя эти мелкие фирмы имеют лицензии (и потому попадают в поле зрения статистики), организация труда на них по большей части неформальна. Кроме того, при необходимости они легко могут быть преобразованы в полностью подпольные предприятия. В табл. 3 дана информация о мелком бизнесе США в 1960-1980-х гг. "Как оценка размеров НФС эти данные подвергаются двум противоположным искажениям: во-первых, не все мелкие фирмы занимаются неформальной деятельностью, что ведет к переоценке [размеров НФС]; во-вторых, полностью неформальные предприятия избегают государственной регистрации, и это ведет к недооценке” (с. 43). Поэтому эти показатели следует интерпретировать только как грубую оценку эволюции НФС. Они свидетельствуют, что в 1965 г. мелкий бизнес США насчитывал около 3/4 общего числа зарегистрированных фирм и поглощал примерно 1/7 экономически активного населения. Двадцать лет спустя ситуация была почти точно такой же. Таблица 3
Составлено по: Portes A., Sassen-Koob S. Op. cit. P. 44.Третий источник информации - прямые полевые исследования конкретных производственных отраслей и городских районов. Подобные обследования показывают, что наиболее "деформализованными" отраслями являются строительство (90% отделочных работ проводится без регистрации), мебельная и обувная промышленность, производство одежды. Большинство рабочих, нанимаемых неформальными предприятиями, - это иммигранты (в основном из Латинской Америки). Есть мнение, что рост неформальной экономики США связан в основном с ростом числа иммигрантов из Латинской Америки. В таком случае "деформа-лизацией” экономики можно было бы управлять, просто ужесточая иммиграционные правила. Однако опыт стран Западной Европы опровергает это предположение. В Италии, Испании и прочих странах значительная неформальная экономика развивалась при отсутствии крупномасштабной иммиграции.
Причины неформальности в развитых странах После того как отброшено предположение, будто НФС есть феномен преимущественно третьего мира, а в развитых странах возникает вследствие иммиграции из третьего мира, необходимо дать новое объяснение неформальной экономике развитых стран. Объяснение по аналогии с моделями развития НФС в Латинской Америке (см. рис. 1) было бы неудовлетворительным, поскольку в развитых странах подобные модели стали анахронизмом. Правдоподобная гипотеза предложена итальянским экономистом С. Бруско(11). По его мнению, "децентрализация и деформализация [informalization] являются ответами на предшествующий рост власти союзов и ограничений, накладываемых ими на крупные фирмы” (с. 52). Такое объяснение развития неформальности как реакции на усиление профсоюзов вполне правдоподобно для Северной Италии, где действительно децентрализация производства стала развиваться вскоре после забастовок середины 60-х гг. с явной целью противодействовать широким полномочиям профсоюзов. Однако эта гипотеза все же не может претендовать на исчерпывающее объяснение деформализации. В частности, в Великобритании, Западной Германии и Франции велико значение профсоюзов, но НФС невелик. Самое главное, в тех отраслях, которые наименее формализованы, преобладают малые фирмы, слабо затронутые профсоюзным движением (особенно это касается сферы услуг). Другая гипотеза, предложенная испанским экономистом Й. Убарра(12), считает массовое развитие экономического подполья развитых стран результатом конкуренции третьего мира. Производители вынуждены децентрализовывать производство и использовать дешевый труд неформалов, чтобы сохранять конкурентоспособность. "Это объяснение имеет свойство привлекать внимание к глобальному характеру процессов, лежащих в основе деформализации, чем пренебрегают предыдущие гипотезы” (с. 52). Оно объясняет положение в Испании и Великобритании, однако опять-таки не может быть исчерпывающим: многие деформализованные отрасли (строительство, та же сфера услуг) не подвергаются непосредственно иностранной конкуренции. По мнению А. Портеса и С. Сассен-Куб, бурное развитие неформального бизнеса развитых стран началось в середине 70-х гг. (хотя НФС существовал там и ранее). "Середина 70-х гг. стала периодом водораздела, потому что глобальный спад убедил руководителей и служащих корпораций в развитых странах, что “обычный бизнес” более не жизнеспособен" (с. 53). Ранее преобладали крупные предприятия с жестким вертикальным управлением, соответствовавшие классическим неолиберальным теориям индустриализации. Кризис 70-х гг. привел к серьезному сокращению спроса со стороны развивающихся стран, а также усилил конкуренцию производителей стран третьего мира, использующих трудоинтенсивные и относительно простые технологии. Деформализация стала одной из стратегий альтернативной промышленной организации. "Деформализация наиболее удобна, когда сокращение прибыли, вызванное возрастанием издержек труда или конкуренцией более дешевых иностранных товаров, сочетается с возможностью децентрализовать организацию труда и доступностью рабочей силы для этого" (с. 54). При этом квалифицированные промышленные рабочие могут становиться неформальными контрагентами, арендуя или покупая оборудование. В США поток иммигрантов стал основой деформализации сначала трудоинтенсивных отраслей промышленности, испытывающих давление иностранной конкуренции, но потом этот новый источник дешевого труда стали использовать и другие сферы экономики, в том числе высококонкурентные. После начального импульса 1974-1975 гг. новый толчок развитию НФС был задан кризисом 1980-1982 гг. "Таким образом, процесс деформализации форсировался в третьем мире стремлением производителей и государств преодолеть экономическую стагнацию при помощи экспортно-ориентированной стратегии, которая, в свою очередь, содействовала воспроизведению аналогичной организации труда в развитых странах по мере того, как затронутая этим промышленность боролась за выживание” (с. 55). Развитие НФС зависит не только от внутренних обстоятельств, но и от глобальной экономической трансформации. Помимо мигрантов источником неформальной занятости стали безработные, число которых в развитых странах значительно возросло. Стратегия выживания индивидуальных работников совпала со стратегией "флексибили-зации” (повышения гибкости) фирм, взаимно усиливая друг друга. Интересна роль государства в процессах деформализации. Хотя на поверхности кажется, что подпольная экономическая деятельность преследуется властями, есть основания подозревать, что ее распространение происходило с молчаливого согласия (если не с поддержки) центральных и местных властей. Причиной тому является заинтересованность в экономическом росте и занятости, подъеме умирающих городских хозяйств. Это предположение подтверждается многими фактами: поддержка неформальных кооперативов местными властями в Северной Италии; небрежный контроль за соблюдением минимума зарплаты и стандартов труда в тех районах Западной Европы и США, где развертывается неформальная деятельность; парадокс иммиграционной политики, которая де-юре запрещает въезд работникам без документов, но де-факто глядит на это сквозь пальцы, поощряя тем самым предложение дешевого труда для неформального бизнеса. "Взаимно усиливающееся приспособление [друг к другу] нужд работников и стратегий фирм не могло бы успешно происходить в политически враждебной среде” (с. 56). Если это предположение истинно, мы наблюдаем "иронию развития”: институт, предназначенный для формального регулирования, одновременно способствует нарушениям формальных норм. Статья завершается выводом: сделанное первоначально на материалах Африки заключение о НФС как о "мире хорошо организованной предпринимательской деятельности” (именно таково было мнение К. Харта), "эти уроки, открытые в Африке …возвращаются назад на развитый Запад” (с. 57). (1) Составлено по: Portes A., Sassen-Koob S. Making It Underground: Comparative Material on the Informal Sector in Western Market Economies // American Journal of Sociology. 1987. Vol. 38. № 1. Р. 30-58. (2) Ранее на русском языке уже была опубликована одна из его статей, посвященных анализу теорий неформальной экономики в развивающихся странах: Портес А. Неформальный сектор экономики: сущность и особенности // Латинская Америка. 1985. № 3. С. 84-94. (3) Moser С. Informal Sector or Petty Commodity Production: Dualism or Dependence in Urban Development? // World Development. 1978. Vol. 6. № 9/10. P. 1041-1064; Portes A., Benton L.A. Industrial Development and Labor Absorption: A Reinterpretation // Population and Development Review. 1984. Vol. 10. P. 589-611. (4) Речь идет о концепциях, анализирующих причины отсталости "третьего мира" и рассматривающих пути ее преодоления. См.: Всемирная история экономической мысли: В 6 т. Т. 5. М.: Мысль, 1994. Гл. 9. С. 185-210. (5) Авторы статьи указывают на различные исследования проблемы слаборазвитости "третьего мира", выполненные в марксистской традиции: ленинскую теорию империализма (1916 г.), "Политэкономию роста" (1957 г.) известного в 1950-1960-е гг. американского экономиста-марксиста П. Барана и концепцию мир-экономики знаменитого современного "левого" экономиста из США И. Валлерстайна. (6) В.А. Льюис - знаменитый современный английский экономист неоклассического направления, лауреат премии им. А. Нобеля по экономике 1979 г. за исследования экономического развития стран "третьего мира". Его "Теория экономического роста" (1959 г.) положила начало анализу национальных хозяйств развивающихся стран как дуалистических, состоящих из традиционного сельскохозяйственного и современного промышленного секторов. (7) Lopez C., Henao M., Sierra O. El Empleo en el Sector Informal: El Caso de Colombia // Working Paper, Center for Economic Research, University of Antiquia. Medellin, 1982; Souza P. Elementos para un Modelo de Determinacion de Movilidad Ocupacionnal // Research report. Santiago de Chile: PREALG, 1984. (8) Carbonetto D., Hoyle J., Tueros M. Sector informal urbano en Lima metropolitana // Center for Development Research. Special Report. 1985. January. (9) Peattie L. R. What is to Be Done with the “Informal Sector”: A Case Study of Shoe Manufacturies in Colombia. Manuscript, Department of City and Regional Planning, MIT, 1981. (10) Gutmann P.M. Statistical Illusions, Mistaken Policies // Challenge. 1979. Vol. 6. № 22. Р. 14-17; Feige E.L., Feige E. How Big is the Irregular Economy? // Challenge. 1979. Vol. 6. № 22. Р. 5-13; Tanzi V. The Underground Economy in the United States and Abroad. Lexington, Mass.: Heath, 1982. (11) Brusco S. The "Emilian" Model: Productive Decentralisation and Social Integration // Cambridge Journal of Economics. 1982. № 6. Р. 167-184. (12) Ybarra J. La-estructuracion Espontanea de la Industria del Calzaado Espanol // Boletin de Estudios Economicos. 1982. № 37. Р. 483-503. | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||